Схватка в Неизведанных землях. Месть богов.

Предыстория к аддону Готика 3. Отвергнутые боги.

«Белиар сказал: Кто будет делать не так, и вершить дела свои против воли богов, тот будет мной наказан. Я наполню тело его болезнью, страданием и смертью, а дух его присоединится ко мне в царстве теней на веки вечные».

Слова Богов. Том первый

1

Я понятия не имел, каким образом некромант открыл портал в Неведомые земли. Он никогда об этом не говорил. Сам же я этого не видел, потому что когда мы с ним подошли к той скале, он попросил меня прикрывать нам спину на случай, если кто-то захочет снова нам помешать отнять у Миртаны её богов. И я вернулся к тропе, по которой мы пришли. Её, уходящую под уклоном вниз, устилали трупы непримиримых некогда врагов – паладинов и орков – объединенных в последний свой час одной целью: убить тёмного мага и его спутника, чего бы им это ни стоило. Что ж, попытка была хорошая, и они заплатили за неё самую высокую цену. Теперь каждый из них отошёл под сень тех богов, которым служил, а Ксардас и я, истощённые битвой, но живые, оказались перед порталом в иное измерение. Ощущение того, что ты навечно покинешь известный тебе мир, оставаясь при этом живым – странное, замешанное на страхе перед неизвестностью, будоражащее кровь, гипнотизирующее и влекущее своим оголтелым авантюризмом. Не зная о том, что ждет меня там, за гранью, я готов был туда идти – просто потому, что я всегда так делал. Таков был мой характер вольного искателя приключений. Именно это и привело меня, в конце концов, на рудники Хориниса, а теперь и сюда…

Когда тёмный маг позвал меня, портал уже был готов принять нас – пылающая ослепительным магическим светом арка, похожая на пасть некоего монстра, глорха-переростка, разверстая в предвкушении долгожданной добычи. Раздираемый противоречивыми чувствами, я последовал за некромантом. Но стоило мне погрузиться в это пульсирующее сияние, как смертельная усталость обрушилась на меня, как будто все полученные за годы моих странствий раны вдруг дали о себе знать, и жизнь неумолимо покидала моё тело. Всё это было чертовски похоже на подавляющую силу воли магию Спящего. Она едва не погубившую меня в Храме орков, когда по неосторожности я приблизился к нему слишком близко в начале нашей схватки. Я рванулся назад, но было поздно. Сознание покинуло мое измученное тело.

Я очнулся и моментально вскочил с узкого жёсткого ложа. Руки автоматически дёрнулись к эфесам двух мечей Мастера, закреплённых на перевязи за спиной. Оружие было на месте, и это придало мне уверенности и несколько успокоило меня, несмотря на терзающее память чувство дежавю. Помнится, похожее пробуждение ожидало меня после битвы со Спящим. Сейчас я тоже чувствовал себя так, словно восстал из мёртвых. И, как в тот раз, передо мной, слегка наклонив по-птичьи голову, находился Ксардас, по лицу которого в этот раз блуждала отстранённая, довольная полуулыбка.

– Итак, – торжественно провозгласил он, – свершилось! Я приветствую тебя в Неизведанных землях! – он сделал широкий жест рукой, – И в моей скромной обители.

2

Да, в тот первый день тёмный маг приветствовал меня улыбкой и добрым словом, уверив, что всё прошло так, как было задумано им – это касалось лишения всех трёх богов власти над людьми Миртаны. Также он убедил меня в том, что и моя работа не пропала зря, и вскоре в королевстве наступит мир и всеобщее благоденствие – на долгие века.

С тех пор миновало два года…

Неизведанные земли оказались крайне негостеприимны – насколько хватало глаз их покрывало странное зеленоватое марево, похожее на дрожащий, текучий, как будто дышащий туман, рассеивающийся лишь в пяти шагах от башни тёмного мага – стараниями Ксардаса. Вдалеке, на западе, если смотреть из самого высокого окна башни, можно было углядеть чёрные пики одиноко возвышающихся скал. Небо над нами всегда было хмурым и безрадостным, как будто своим появлением здесь мы приводили его в уныние. Поначалу я пробовал охотиться, чтобы хоть как-то разнообразить своё времяпровождение, но вскоре оставил свои попытки – здесь, в радиусе двух миль от нашего с Ксардасом прибежища не на кого было охотится, кроме огромных, издающих рокочущий звук червей. Они напоминали болотожоров, встречающихся на Хоринисе, но были в два раза больше, и мясо их оказалось совершенно непригодно к употреблению – словно жуёшь мокрую тряпку. Дальше я не рисковал заходить, боясь не найти в этом гнетущем мареве обратную дорогу. Ксардас пытался как-то создать камень телепортации, который возвращал бы меня назад, но оказалось, что эта магия здесь не действует. Не работали и камни телепортации в города Миртаны. По мысли темного мага, именно туман и был тому причиной. Почему он так решил, он не объяснил, а я не уточнял. Мы вообще с ним мало общались – с тех пор как я напрямую заявил ему, что вряд ли из меня получится его ученик и последователь, как он надеялся, в тёмном и жестоком искусстве некромантии.

– Жаль, – негромко произнёс он, и тень легла на его лицо. Быть может, конечно, это была всего лишь причудливая игра света от факела, но я явственно увидел, как алое пламя ярости плеснуло из незрячих глаз Ксардаса, и через долю секунды потухло. Такое я видел лишь у демона, разорившего Готу, которого Горн и я в своё время отправили обратно в чертоги Белиара.

Тогда я стал подозревать, что главнейшей причиной, по которой я оказался в этом месте – это нужда некроманта в преемнике. И если это было так, разочарование Ксардаса было трудно представить. Так же, как и его ярость в связи с этим, которая, если я был прав, обуревала его, но которую пока он был в состоянии контролировать.

Но не меньшее разочарование, как оказалось, ожидало в будущем и меня.

Время от времени Ксардас при помощи своего тёмного искусства вызывал то, что он называл «Зеркалом мира». Оно напоминало крохотный, размером всего лишь с блюдо портал. В нём мы могли наблюдать за тем, что происходит в покинутом нами мире. Вернее было бы сказать, что наблюдал я, некромант же непостижимым для меня образом тоже всё узнавал, даже если я ему и не рассказывал. Читал ли он мои мысли, или информация поступала к нему по иным каналам, о которых я ничего не знал, но тёмный маг всегда был в курсе происходящего. Порой мне казалось, что ему вовсе не нужно открывать «Зеркало», и делает он это только для того, чтобы я мог увидеть.

Видел же я далеко не самые радостные события.

Миртана, несмотря на проделанную мною титаническую работу и обещания Ксардаса, была опять на пороге гражданской войны. Я видел, как мельчали помыслы и поступки моих бывших соратников. Диего и Ларес, польстившись на золото Иштара, оставались безучастны к тревожным событиям их мира. Их вполне устраивали шуршание песка на ветру, негромкая тягучая музыка струнных инструментов в руках наложниц, да сонное бульканье дымящегося кальяна. И, конечно, богатство – и всё, что оно им давало.

Ли, заколовший широким нордмарским мечом своего обидчика, короля Робара Второго в его собственной резиденции – Венгарде, теперь, казалось, не помышлял более ни о чём. Его пребывание на каторге Хориниса было отомщено. И, наверное, свершившаяся месть и слишком долгое пребывание в королевских покоях заворожили бывшего генерала армии Миртаны, предводителя наёмников Онара и воина сурового северного края, и ослепили настолько, что он не желал более замечать происходящее вокруг. Или же он просто ждал, что людям, наконец, надоест воевать…

Братья Иног и Аног, бывшие командиры сопротивления, украдкой ворчали, недовольные наступившими тревожными переменами, каждый в своём наделе – один в Гельдерне, другой в Сильдене. Опасливо наблюдали они, как вокруг них рушится тот мир, за свободу которого они боролись совсем недавно – но ничего не пытались изменить, предпочитая выжидать, нежели действовать.

Только два человека по-настоящему продолжали творить историю. Бывшие товарищи по оружию, а ныне непримиримые соперники – Горн и Торус.

Первый, кое-как отстроив Готу, стягивал под своё командование новобранцев из мирных жителей и оставшихся в живых ветеранов войны с орками – где пряником, но чаще – кнутом, получая совсем неоднозначную оценку у населения. Многие ему не доверяли, называя именно Горна зачинателем этой войны.

Торус, между тем, засев в Трелисе, продолжал поднимать и без того немалый свой авторитет у орков. И орки, чьи жалкие остатки ещё два года назад были рассеяны по всему материку, грозили вновь стать, под его эгидой, могучей военной силой. Торусу словно благоволили некие высшие силы. Он имел поразительную способность не только выживать в катастрофически невыгодных для него условиях, но при этом ещё и извлекать из происходящего выгоду. Это он пережил смерть Гомеза, предводителя баронов на рудниках Хориниса, не пострадав ни в той кровавой междоусобице, ни во время крушения магического купола, когда погибли или помутились разумом многие. Это он примкнул к Ворону и сопровождал его в Яркендар, и там занял не последнее место в лагере бандитов. А после смерти Ворона от моей руки – это он стал самопровозглашённым их предводителем. И лишь одному во всём королевстве человеку было под силу заслужить уважение орков настолько, чтобы они подчинялись ему как командиру. Имя ему Торус. И теперь, судя по его приготовлениям и завесой тайны над своими поступками, он готовил нечто грандиозное.

3

Гнев вскипал во мне каждый раз, когда я наблюдал за неразумными действиями, своих прежних соратников, затевающих свары и дробящих королевство на кланы вместо того, чтобы объединиться и избрать себе нового короля. Ксардаса же, как обычно, мало занимали дела простых смертных, если это напрямую или косвенно не касалось его планов по глобальному изменению существующего миропорядка. С безучастным лицом он выслушивал мои проклятья. Да и с чего бы отшельнику-некроманту, бывшему магу круга Огня, проклятому за отступничество служителями Инноса – с чего бы ему было волноваться за какую-то там Миртану с её мелкими, на фоне его помыслов, склоками! Кто знает, что творилось в его окутанном мраком мозгу? Всё чаще я задумывался над тем, что замышляет Ксардас – а в том, что он что-то замышляет, я не сомневался. Быть может, теперь, когда боги утеряли свою власть над миром, он готовился зайти ещё дальше – поработить их? Но, в таком случае, что это за сила должна была подчиниться ему, чтобы сотворить такое?

И в один из ничем не различающихся здесь в своей пустоте дней, я потребовал от Ксардаса вернуть меня обратно в Миртану.

– Но твоё предназначение там выполнено, удивлённо, но, как мне показалось, несколько наигранно, проговорил тёмный маг, – для чего ты желаешь туда вернуться? Да и как ты собираешься…

– Я думал, ты дашь мне ответ на свой последний вопрос, и тогда я отвечу на твои! – нетерпеливо перебил его я, – неужели та дверь, через которую мы пришли, открывается только с одной стороны?

Некромант молчал, очевидно обдумывая ответ, тонкими и когтистыми, как у хищной птицы пальцами теребя белоснежную бороду. Наконец он произнёс.

– Неужели тебе действительно неинтересны те знания, которые я могу тебе дать? – он сделал отрицающий жест в мою сторону, – Не торопись с ответом, ведь ты даже не представляешь, какого могущества и власти ты мог бы достичь – ведь мои планы, как ты, вероятно, мог догадаться – не заканчиваются лишь свержением власти трёх богов, как не закончились они смертью Спящего и падением Барьера, как не закончились они изгнанием Дракона-нежити и разрушением храма Ирдората… В тебе есть та сила, которой никогда не обрести мне – это сила воина. Великого Воина Судьбы. И если, как это было раньше, ты объединишь усилия с Великим Магом, чьё могущество вскоре может стать поистине безграничным, мы сможем пойти дальше, туда…

– Мне это неинтересно, – снова перебил я его, – я, как ты сейчас верно подметил, воин, а не маг, а от твоих некромантских опытов у меня нарушается пищеварение.

Ксардас издал неопределенный звук, но ничего не сказал.

– К тому же, я чувствую, что нужен Миртане, нужен тем, кто там остался, – я умолк, но Ксардас словно превратился в каменное изваяние, казалось, он даже не дышит, – к тому же, меня уже тошнит от этого унылого пейзажа за окном, и я вообще не понимаю, что я здесь делаю! Знаешь, если есть способ выбраться отсюда, то я его найду.

– Глупец! – он вперил свои белёсые бельма прямо мне в глаза, и в эту секунду я готов был поклясться, что он смотрит прямо мне в душу глазами того, прежнего Ксардаса, ещё не побывавшего в Чертогах Ирдората. Именно там, на этом затерянном мрачном острове, некромант поплатился своим зрением за украденную им силу Дракона-Нежити. Но дьявольское ментальное чутьё заменяло ему глаза с лихвой. – Глупец, ты ничего не знаешь о положении вещей! Здесь, в Безымянных землях, ты сохранил всю свою мощь, все навыки и умения, даже не тренируя их, не практикуя магию и военное искусство – такова сущность этого места. Неужели ты не замечаешь, что за два года, которые прошли, ты ничего не потерял, словно только вчера здесь появился? Но если теперь ты вдруг снова окажешься по ту сторону портала, ты будешь слаб и беспомощен, каким был в свои первые дни пребывания в колонии Хориниса!

Тёмный маг был возбуждён, расхаживая взад-вперёд по лаборатории, в которой происходил наш разговор. Я молчал, внимательно слушая, давая Ксардасу возможность дать мне подсказку, каким образом можно сбежать отсюда.

– Это всё равно, как если бы ты, оставаясь в Миртане, два года просидел бы безвылазно в каком-нибудь кабаке, попивая грог и ровным счётом ничего не делая, даже не вставая с лавки. В лучшем случае в твоей памяти останутся одно-два простейших заклинания низшей магии, да умение новобранца махать мечом.

– Значит, – пробормотал я, анализируя услышанное – чем дольше я буду здесь, в этом проклятом, забытом всеми богами месте, тем меньше у меня шансов выбраться на ту сторону… живым.

– Для чего тебе это? – негодовал темный маг, – ты останешься здесь, где можешь быть вечно, на заслуженном покое. Словно бог… Новый бог, бог наблюдающий и не вмешивающийся. Ведь ты уже сделал для Миртаны всё что мог, и даже больше, и ты всё сделал правильно, – горячо бормотал Ксардас, костлявыми пальцами ухватив меня за предплечье, одетое в стальной напульсник, – ты убрал богов из того мира, чтобы он мог жить так, как захочется того людям, не обременённым ничьей властью! И сейчас им ничто не мешает, всё в их руках, в их воле, в их власти! Оставь их…

– Знаешь, я ведь мечтал об этом перед тем, как оказаться в этой безликой ловушке. Я надеялся, что так оно и будет – так, как ты мне сейчас говоришь – но будет в единой, не раздробленной стране. В союзе с могучим Нордмаром и без опасения, что ассасинский отравленный клинок отхватит себе кусок моего королевства…

– «Моего королевства»! – передразнил меня, презрительно гримасничая, некромант, – нет, теперь это ИХ королевство, где будут править ИХ короли! Ты же – Воин Судьбы, предсказанный и исполнивший пророчество, и оставшийся в их сердцах и легендах! Такова твоя судьба – стать выше всех королей, Последним героем, Спасителем, предания о котором будут передаваться из поколения в поколение, о делах его…

– О делах его уже забыли! – воскликнул я, вырвав руку из цепкого захвата тёмного мага, – всё пошло прахом! Я не вижу тех перемен, которые, как я думал настанут, того благоденствия…

– Которое и не было никому обещано за просто так – благоденствие не появляется из ниоткуда! – перебил меня Ксардас, уже спокойным тоном, – люди вечно выдумывают себе такие трактовки написанного чёрным по белому, которые для них слаще. Ослы, каждый из которых рисует в своём воображении морковку той длины, толщины и сладости, которую им приятнее всего представить… Они думали, что стоит исчезнуть божественной власти, и всё, чего они желают, волшебным образом у них появится! И ты тоже уподобляешься этим ослам. Я думал, что ты умнее…

– Значит, не один я представил себе морковку иной, – иронично усмехнулся я, – но теперь я вернусь туда, к людям, и наведу там порядок. И, если это будет нужно, я стану для них королём!

– Положив на их плечи свою большую и толстую морковку! – съязвил тёмный маг, – Но довольно на сегодня. Иди, мне нужно обдумать твои слова… и тебе тоже.

Он сделал нетерпеливый жест рукой. Немного помедлив – просто, чтобы позлить его – я направился прочь из башни, надеясь там, в тумане, найти и искромсать в капусту первого попавшегося под руку болотного червя. Гнев переполнял меня, и ему нужно было дать выход.

И всё же, теперь я видел перед собой цель, и это пробуждало во мне дух прежнего авантюризма. Я снова начинал жить.

Несколько дней я не появлялся в башне некроманта, блуждая по окрестностям и не особо заботясь о своей безопасности, ночуя, где придётся. Мне действительно было, что обдумать. И главным был вопрос – как отсюда выбраться. В своих походах, я отыскал неглубокую пещеру недалеко от башни и там устроил своё новое логово. Болотные гады, находившиеся поблизости от неё, были безжалостно истреблены, а их крепкие шкуры и зубы пошли мне на хозяйственные нужды. Время от времени, по ночам, я слышал пугающие звуки, доносившиеся из жилища тёмного мага, и видел всполохи магического пламени, вздымающиеся над крышей башни – очевидно, Ксардас готовился претворить в действие свой очередной безумный план, невыполнимый на первый взгляд, но – я слишком хорошо знал его, чтобы не заблуждаться на этот счёт. Ксардас всегда знал, что и для какой цели он делает. У меня также имелась своя цель. Но, в отличие от некроманта, я не знал, как её достичь.

Однажды вечером, слушая далёкий рокот болотных червей, заглушаемый бесовской какофонией из башни тёмного мага, я понял, что нахожусь слишком далеко от ответа на свой вопрос. Сидя здесь, в этой сырой пещере и понемногу дичая, я ничего не добьюсь. Ответ, несомненно, находился там, откуда я сбежал – в башне Ксардаса, и если я ошибался, и его там нет, значит, его нет вообще.

Пора было навестить колдуна.

продолжение следует...